forms-of-concentration-the-landed-property-in-italy.pdf

Как и всякий способ производства, лежащий в экономической формации, античное общество

подвержено неизменной тенденции концентрации богатства и собственности. Процесс имеет

своей основой накопление - дальнейшее вложение в производство - прибавочного продукта в

руках верхних классов и представляет собой форму концентрации производства и расширения

его масштабов. В конкурентной борьбе с мелкими состояниями и раздробленным производством,

происходит рост производительности труда и увеличение массы прибавочного продукта.

Концентрация собственности отслеживается во времени простыми количественными показателями.

Для земельной собственности Италии III века BC – II века AD она характеризуется величиной

стандартной экономической ячейки в каждый конкретный момент времени, количеством рабочей

силы и способом её присоединения, объёмом производства.

ЗАГОРОДНОЕ ИМЕНИЕ

С точки зрения римлян имение покупается для того, чтобы сделать его доходным, ведя хорошее

хозяйство (Varro. I, 1, 2). Для земледельческих работ также надобно иметь покупных рабов

(Appianus. Bellum Civile, I, 7; Varro. I, 2, 21). Имение рассматривается древними как экономическая

производственная ячейка, в котором соединяются несколько необходимых стоимостных и

технологических элементов, а именно: усадьба (villa), производственная земля (fundus, praedium),

орудия и средства труда (instrumentum mutum – немые), рабочий скот (instrumentum semivocale –

бессловесные), и рабы (instrumentum vocale – говорящие).

Основные типы хозяйства – полевое, виноградное, масличное, кормовое, скотоводческое, молочное,

шерстяное и т.д. - требуют имения с достаточной земельной площадью под посадки или выпас и

включённой в неё специализированной усадьбы.

Усадьба состоит из двух частей: 1) господской, жилой или «городской», строящейся по средствам,

и 2) рабочей, хозяйственной или «деревенской». Хозяйственная часть, необходимая для хранения

продукта и обработки сырья является самой важной, именно она увеличивает доход имения.

В ней располагаются хлев и стойла для скота, овчарня, трапеты, прессы, погреб для масла,

виноградное точило, винный погреб, помещение где варят дефрут, сеновал, склад для соломы,

кладовые, амбары, ток, гумно, хлебная печь с мельницей, колодец, резервуар для дождевой воды,

бассейны для вымачивания культур, весь необходимый инвентарь, жилые и жизнеобеспечивающие

помещения для рабов, включая эргастул для рабов закованных. Размер хозяйственной части, набор

необходимых служб, централизованное или разбросанное их размещение находятся в определённой

пропорции к земельной площади имения и соответствует профилю хозяйства. (Cato. 1, 4-5; Cato.

3, 2; Cato. 10-11; Varro. I, 11-13; Columella. I, 6, 1-9; Сергеенко, 2004, стр. 238-262: Поместье под

Боскореале и усадьба в долине Сарно,).

Второй вид загородного имения, отличается от первого тем, что вся хозяйственная деятельность в

нём сосредоточена именно в усадьбе. В усадьбе налажено интенсивное с/х производство, например,

промышленное птицеводство. Земельная площадь незначительна и имеет подсобный характер.

Статьи дохода тут исключительно приусадебные, но величина их может легко превышать доходы с

большого традиционного имения. Таковы разнообразные птичники, где разводят цыплят, дроздов,

павлинов, голубей, гусей, чирков; питомники с кабанами, сонями, зайцами, пчелами, улитками;

рыбные садки с головлями, окунями, муренами и устрицами (Varro. III, 1, 9; 2, 13-15; 3, 1-5).

Наконец, третий тип демонстрируют нам Метел и Лукулл, выстроившие себе роскошные виллы для

приятного времяпрепровождения (Varro. I, 13, 7; Cicero. De Oficiis, I, XXXIX, 140). Тускуланская вилла

Цицерона, минимальная оценка которой составляла 500 тыс. сестерциев, украшается множеством

греческих статуй, барельефами, художественными оградами, имеет огромную библиотеку и мебель

из ценных пород; вокруг неё располагается парк с фонтанами (Cicero. Ad Atticum, I, 4, 2; I, 6, 2; I, 8, 2;

I, 10, 3; I, 11, 3; IV, 5, 2).

Его же приморская куманская вилла представляет собою как бы «маленький Рим», где хозяин

принимает не только Помпея, Цезаря или Октавиана, но и легко размещает 2 тыс. человек

сопровождающих их солдат, рабов и отпущенников (Cicero. Ad Atticum, V, 2, 2; XIII, 52, 1-2; XIV, 16, 1).

Перед нами загородный дворец, вилла или дача, предназначенные для отдыха, развлечений,

приятного времяпрепровождения их богатых хозяев. Рабы тут не заняты в производстве, а работают

как личные слуги и домашний персонал; здесь больше метут, чем пашут. Такие имения, точнее

именьица, не приносят дохода. Чтобы жить в них, необходимы средства, сбережения или иной

источник прибыли, дабы покрывать расходы на свою огромную челядь в куманских и путеоланских

виллах (Cicero. Ad Atticum, I, 10, 4; XII, 40, 3; De Lege Agraria, II, 28, 78).

Цена роскошной загородной виллы зависит от оценки затрат на её отделку. Стоимость же

производственных имений, или цена югера земли в первом типе имения, находится в зависимости от

доходов со всего хозяйства. Или, иными словами, представляет собой капитализированную ренту.

«Из двух имений, приносящих одинаковый доход, каждый заплатит дороже за то, которое

благообразнее…» (Varro. I, 4, 2). «Когда я дарил его, оно стоило сто тысяч (сестерциев); потом

доход с него стал уменьшаться, и цена его упала» (Plini Secundi. Epistularum, VI, 3, 1). «Остаётся

тебе узнать, за сколько его можно купить? За три миллиона. Когда то оно стоило пять, но

недостаток колонов и повсеместные неурожаи снизили доходы с земли и её цену» (Plini Secundi.

Epistularum, III, 19, 7).

Римляне знали, что в хозяйство, дабы оно функционировало, следует делать капиталовложения.

Необходимыми затратами они называли такие, которые поддерживают имение и без совершения

которых имущество пропадает или становится хуже. В марксистской традиции такие вложения

обеспечивают простое воспроизводство хозяйства. Полезные затраты – более качественная

обработка земли, обучение рабов, пристройка склада или хлебопекарни - призваны улучшить

хозяйство, увеличить с него доход, или, говоря иначе, призваны обеспечить расширенное

воспроизводство. И тем, и другим, противоположны затраты, доставляющие удовольствие, те,

которые идут только на украшение внешнего вида, а не на увеличение дохода, например: парки и

фонтаны, облицовка и штукатурка стен, картины (Digesta. XXV, 1, 1, pr.-3; 6; 14; L, 16, 79, 1-3).

ИМЕНИЯ ПЕРИОДА III – II ВЕКОВ BC

Первые более или менее конкретные сведения о крупном землевладении в Италии можно

датировать второй половиной и концом III века BC. Действовавший закон Лициния-Секстия

определял земельный максимум в одних руках в 500 югеров и на основании этих цифр можно

оценить размер земельных владений отца Марка Порция Катона. Плебейский род Катонов

происходил из Тускула, но ещё прадед Катона не должен был быть беден, ибо потерял в боях 5

коней (Plutarch. Cato, 1; Corneli Nepotis. Cato, 1). Молодой Катон жил в купленном его отцом имении

в Сабинии, которое позже перешло ему по наследству. Позднее Катон приобрёл несколько имений

размер которых приблизительно известен, но, сам, будучи цензором не мог нарушить 500-югеровый

максимум. Исходя из цифры максимума отцовское имение в Сабинии можно оценить в 30-40 югеров.

Обработка площади в 40 югеров, скорее всего, нуждалось в рабской рабочей силе в количестве 3-4

человека.

Обобщая, можно сказать, что перед нами имение, представляющее собой некий переходный тип

между крупным крестьянским участком и небольшим рабовладельческим хозяйством, в котором

наравне с рабами трудится и сам молодой Катон (Plutarch. Cato, 3). Практика в отцовском хозяйстве

позволила в дальнейшем Катону не только приобрести ещё несколько более крупных имений и

сделать их доходными, но также зафиксировать свой личный опыт рабовладельца в специальном

трактате.

Окончание Второй пунической войны и первая четверть II века BC отмечена процессом взрывной

колонизации. За 25 лет было выведено 25 колоний и около 40-50 тыс. граждан получили около

1 млн. югеров земли. Некоторые ассигнованные участки оказались далеко не маленькими. При

основании колонии в Бононии легионеру нарезали 50 югеров, всаднику – 70 югеров; в Аквилее

легионеру давали 50 югеров, центуриону – 100 югеров, всаднику – 140 югеров (Livius. 37, 57, 7;

40, 34, 1). И всё равно это составляло лишь 5% всей «общественной» земли – ager publicus (см. T.

Frank, 1940, v. I, p. 124). Поэтому государство имело возможность пустить оставшиеся 95% земли в

продажу, а также сдавать её заинтересованным лицам в аренду на различные сроки за 1/10 урожая

посевов и 1/5 от насаждений (см. например, Livius. 28, 46, 4; Appianus. Bellum Civile, I, 7).

Понятно, что государство, т.е. собственно государственный аппарат состоял из состоятельных

и знатных людей. Одновременно они же являли собой и «заинтересованных лиц», так как

владели определёнными средствами, способны были привлечь к земле необходимое количество

рабочей силы и поэтому хотели и могли оккупировать под свои хозяйства участки ager publicus.

Арендованные таким образом у государства земли скорее использовались под скотоводческие

хозяйства, благо в этом случае не требовалось вложений в землю, в посадки, в долговременные

сооружения и специализированный инвентарь. Выгодность скотоводства на оккупированной

государственной земле чётко зафиксирована в источниках (Cicero. De Oficiis, II, 89; Columella. VI,

praef. 4-6). Однако нас интересует развитие структуры только земледельческих хозяйств.

Классическим эталоном для этого периода являются имения Марка Порция Катона Старшего

(234 BC - 149 BC), которые он и изобразил с своём трактате. Он владел небольшим пригородным

оливковом поместьем под Римом, возможно отцовским имением в Сабинии (Cato. 7-9), масличным

хозяйством в Кампании в 120 югеров (Cato. 3-6), ещё одним масличным хозяйством в районе

Венафра в 240 югеров, в котором также имелось небольшое хлебное поле и виноградник (Cato. 10,

12-13) и виноградным поместьем в Казине в 100 югеров (Cato. 11). Общая площадь всех имений не

превышает 500 югеров (125 га), таким образом, перед нами крупное земельное владение на правах

полной квиритской собственности, но имеющее «рассеянную» структуру. Увеличение земельной

собственности Катона происходит не поглощением соседних участков, а путём последовательной

покупки других имений в самых разных местах.

Несмотря на внешние различия, экономически они крайне схожи друг с другом. Каждое из них

имеет профильную культуру, выбрасываемую на рынок богатых городов. Все расположены в

многолюдных местах, рядом с морем, с рекой, или в пригороде (Cato. 1, 3). Каждое представляет

собой автономную хозяйственную единицу, площадью от 100 до 200 югеров, со своей внутренней

организацией и собственным балансом. Все имения полностью и стандартно укомплектованы

как инвентарём, инструментом, рабочим скотом, так и рабской рабочей силой в количестве 11-14

рабов, и находятся под управлением вилика и его жены - вилики, отвечающей за функционирование

усадьбы (Cato. 10-11; 142-143). Все работы производятся собственными силами, только при

сборе урожая привлекаются наёмники или арендаторы (Cato. 136; 144-147). Никакого побочного

производства, кроме овцеводства или свиноводства с одним пастухом в имениях не ведётся, всё

необходимое покупается на рынке (Cato. 135, 1-3).

Такая экономическая и производственная единица, которую ещё иногда называют средним

интенсивным рабовладельческим хозяйством, получила условное наименование «катоновской

виллы».

Римская знать того времени, о которой есть сведения - Сципион Старший, Эмилий Павел, Сципион

Эмилиан, Марк Юний Брут, Гей Лелий – также имеет по несколько разбросанных далеко друг от

друга «катоновских вилл». Перед нами общее явление, а именно, рассеянная децентрализованная

структура крупной земельной собственности. Каждое имение покупается последовательно вслед

за другим, безо всякой привязки к прежним хозяйствам, лишь по мере увеличения дохода, который

таким образом и капитализируется. Имения не только не связаны друг с другом, но, и, в конечном

итоге, неизбежно конкурируют друг с другом на рынке (Cicero. De Lege Agraria, II, 30, 82; Кузищин В.

И., 1976, стр. 34-39).

Свидетельство Аппиана о господстве крупных рабовладельческих хозяйств и разорении массы

италийских крестьян в это время (Appianus. Bellum Civile, I, 8-18) не получает подтверждения из

других источников, и, скорее всего, представляет собой модернизацию I-II веков AD. В качестве

примера для этого времени можно привести владения Сазерны, автора утерянного агрономического

труда на переломе II и I веков (до нас дошло 17 фрагментов). Они доказывают распространение

«катоновской виллы» в романизированной Цизальпийской Галлии. Мысль Сазерны постоянно

вращается вокруг тех же 200 югерах зернового, или зернового с виноградным arbustum хозяйства,

обслуживающегося 9-10 производительными рабами (Columella. II, 12, 7). Сам Сазерна сознательно

забросил политическую карьерой и военную службу, сосредоточившись исключительно на

повышении производительности труда в своих хозяйствах. В конце II века BC перед нами вновь

дробная структура собственности, при которой внушительная по тем временам земельная площадь

складывается из нескольких автономных имений.

КОНЕЦ РЕСПУБЛИКИ, I ВЕК BC.

Экономические сдвиги конца римской республики можно проследить в трактате Марка Теренция

Варрона, написанного в 37 BC. Именно у него мы слышим первое употребление термина

латифундия – latifundi (Varro. I, 16, 3-4). Однако, упоминания эти редки и спорадичны. Варрон

обращается к латифундии только ради сравнения с «катоновскими виллами», которые он обозначает

терминами fundus и praedium (Varro. I, 13, 3; I, 22, 2). Так или иначе, но Варрон постоянно говорит

об участках близких к 200 югерам (Varro. I, 18, 1-6; III, 2, 15). Никаких ремесленников или побочных

промыслов на виллах быть не должно - это дорого, и не окупается; всё необходимое приобретается

на рынке (Varro. I, 16, 3-4). Но откуда и почему появились латифундии Варрон, любящий так

подробно разъяснять этимологию слов и значений, так и не объясняет.

В I веке BC продолжается процесс мобилизации собственности путём скупки поместий в разных

местах. Времена, однако, изменились. Теперь общий размер крупной собственности предполагает

цифру не 500 югеров, а раз в десять большую. Так Марк Туллий Цицерон (106 - 43 BC) имел

порядка 15 имений и 4 небольших виллы-именьица в сумме составляющих около 3-5 тыс. югеров

(Кузищин В. И., 1976, стр. 96-97). Хотя некоторые его поместья лежали очень близко друг к другу,

что, разумеется, было не случайным, но, тем не менее, они не сливались в единое целое. В Южной

Этрурии в Америи некий Росций владел 13-ю поместьями общей стоимостью 6 млн. сестерциев

(порядка 6 тыс. югеров), каждое из которых оценивалось в 460 тыс. сестерциев (около 400 югеров),

причём, как замечает Цицерон, многие в тех местах следуют примеру Росция (Cicero. Pro Roscio

Amerino, 20 и 48).

«Катоновкая вилла», однако, достигает к этому времени своего экономического пика. При

стандартных размерах порядка 200 югеров, небольшом штате работников в 10-14 рабов и

уровне науки того времени, дальнейшее увеличение производительности труда становится

затруднительным. Живучесть мелкого землевладения препятствовала стремительному

наращиванию земельной собственности вокруг единого центра, поэтому и концентрация

собственности происходила без её централизации. Однако политические события времени

конца республики «помогли» появлению новой экономической формы – латифундии, крупного

централизованного имения в несколько тысяч югеров со штатом в сотни рабов.

МОБИЛИЗАЦИЯ И ЦЕНТУРИАЦИЯ

В результате Союзнической войны 90-88 BC, затем череды гражданских войн и постепенного

сведения на нет республиканского строя, следуют многочисленные проскрипции и чистки сената.

Масса людей и фамилий лишаются своей собственности. Реквизированную землю диктаторы и

императоры мобилизуют в единые массивы, и затем поселяют на ней своих ветеранов, нарезая

центурии. Таким образом Сулла, например, вывел колонию ветеранов в Пренесте (Florus. 21,

27; Strabo, V, 3, 11; Cicero. In Catonem, II, 20). Но рано или поздно наступает момент массового

разорения ветеранов или продажа ими своих ассигнованных участков, из которых можно было

составить огромное имение. Проходит всего 10-20 лет после сулланской диктатуры и Цицерон

отмечает в Пренесте факты слияния нескольких участков в одно централизованное поместье

«выживая соседей и округляя землю» (Cicero. De Lege Agraria, II, 78; II, 84; III, 8 и 14).

Сулла, Помпей Великий, Цезарь отбирали или выкупали массу земель у прежних хозяев (Appianus.

Bellum Civile, I, 95; IV, 5-6, 14, 25, 27, 29, 32). На основе ставшей привычной практики народный

трибун Сервилий Рулл в 64 BC имеет возможность предложить грандиозную программу скупки

частных земель. Именно это время кладёт начало крупнейшим состояниям и огромной земельной

собственности. Метел Пий имел более 2000 югеров (Plutarch. Sertorius, 22), Домиций Агенобарб,

Марк Лициний Красс, Луций Дициний Лукулл, Помпей Великий, Цезарь владели миллионными

состояниями (Suetonius. Caesar, 83). Стохастическому перераспределению собственности,

обнищанию и исчезновению аристократических родов кладёт конец Август Октавиан. Он

консолидирует положение рядом политических и юридических актов, наводит порядок, укрепляет и

развивает инфраструктуру империи, «закрепляет» собственность, подключает романизированные

провинции к италийскому рынку (Suetonius. Tiberius, 32; R. Syme. pp. 451-456 ; S. De Laet., pp. 51-52).

Именно политика Октавиана создала основу для быстрой экспансии и закрепления

латифундиальной формы собственности. При Октавиане было выведено в колонии свыше 300 000

человек (Res geatae divi Augusti, 28), только в Италии число колоний Плиний считает за 46, плюс 75

колоний в провинциях.

Упрощённо это выглядело так. Для устройства колонии брался сплошной массив земли, бывшие

собственники или сгонялись или получали денежную компенсацию, а все старые межевые знаки

уничтожались. Затем землемеры проводили геометрически правильную центуриацию участков по

200, 210, 240, 250 или 400 югеров с limites и rigores (внешние границы центурии) и с ines и vitae

vicinales (внутренние разграничения и дороги). Все участки становились квиритской собственностью,

они вносились на специальную карту (forma), получали имя и имели право свободной купли и

продажи.

На нарезанные центурии выводились ветераны полными легионами со значками и орлами. Так

после битвы при Акции Октавианом было демобилизовано около 50 легионов (Tacitus. Annals,

XIV, 27). Каждый легион имел собственную иерархию по родам войск, по должностям и званиям, и

по личным наградам. Статус и заслуги учитывался при ассигновании земли. Высшие командиры

легионов – легаты и трибуны – получали по 2-3 и даже 5 сплошных центурий, которые сразу

обозначались как lati fundi. Центурионы получали по 0,5-1 центурии; легионеры более мелкие

участки и т.д. (Siculus Flaccus. De Condicionibus Agrorum, CAR, s. 121 , Hyginus Gromaticus . Constitutio

limitum, SAR, s. 141)

Особенность центуриальных лимитаций состояла в наличие в колонии ещё 3-х категорий

земель. Так некоторые земли вносились в резерв колонии, в excepta loca. Также часть земель

принадлежащих новой колонии оставалась неразмежованной: леса, поймы, пастбища, неудобные

земли. Кроме того, существовал и особый вид, называемый «отрезками» (subseciva) – сюда

попадали хорошие земли, но затопляемые при половодье, или пустующие, или невостребованные

участки внутри центурий. Таким образом, крупные и богатые землевладельцы, изначально имеющие

по 2-3 сплошных центурии имели массу возможностей присоединить к своему имению множество

участков различных категорий, в первую очередь «неудобной» земли (Columella. IV, 3, 2; VII, 12,

10; VIII, 16, 1). И, разумеется, они также могли скупать небольшие ветеранские участки, которые

Plik z chomika:

Inne pliki z tego folderu:

Inne foldery tego chomika: